Назад

Забытая и неоценённая Герта Ханзен — какими были латышские коммунисты второго поколения?

Вряд ли мы найдем в Риге школьника, который бы не посетил Музей истории медицины. Его легендарный «средневековый город» не оставил равнодушным ни одного посетителя, а воспоминания о нём остаются незабываемыми для многих поколений. Составившую основу музея коллекцию в 30-х годах ХХ века заложил хирург и онколог Паулс Страдыньш (Pauls Stradiņš, 1896–1958), а с 1 октября 1957 года коллекция Страдыньша получила официальный статус государственного музея. Уже после смерти Паула Страдыньша музей, названный его именем, был официально открыт четыре года спустя – 20 июля 1961 года. Его директором с 9 февраля 1961 года и до ухода из жизни 17 августа 1972 года была ныне давно забытая, но когда-то довольно одиозная персона, коммунист Герта Ханзен (Herta Hanzena, 1909–1972).

 «Что ушло и что осталось от новых времён, которых мы ждали? [..] Чистый идеал социализма, с которым пришло целое новое поколение, в руках людей стал чумой, от которой гибнет народ. [..] И есть такие судьбы, которые не дают нам покоя как страшные и шокирующие загадки. Как эти кремневые бабы!» – так охарактеризовал первое поколение коммунисток, родившихся в конце XIX века, поэт и общественный деятель Карлис Скалбе (Kārlis Skalbe, 1879–1945). Я не нашла такой точной цитаты, которая описывала бы уже второе поколение женщин – советских чиновниц сталинской эпохи. Их, сидевших в кабинетах советской власти и часто решавших судьбы наших родителей, дедушек и бабушек, было немало. Уже после Второй мировой войны Паулс Страдыньш назвал одну из них «дамой с зелёными глазами» и рекомендовал остерегаться её – коммуниста сталинской эпохи Герту Ханзен. Интересно, что дамой, а не товарищем её называл ещё до Страдыньша другой латвийский хирург Арведс Алкснис (Arveds Valdemārs Alksnis, 1910-1991): «По тому, как она одевалась, как сидя умела держать свои действительно стройные ноги в изысканных чулках, её трудно было назвать «товарищ». Она была дама!» Какой же была директор музея, «дама с зелёными глазами» Герта Ханзен?

Жизнь любит парадоксы. По внешнему виду и манере поведения дама прятала в себе настоящего догматика-коммуниста 30-ых годов. Парадокс усугублялся тем фактом, что железный коммунист Герта Ханзен предложила себя для руководства создаваемым Музеем истории медицины в один из самых слабых периодов режима – во время «хрущёвской оттепели свободы и идеалов». Но, возможно, это ещё одно маленькое доказательство реакции на победу, которая пришла в Советской Латвии с приходом к власти Арвида Пельше.

Герта Ханзен родилась в Риге 29 сентября 1909 года в семье большевика Августа Ханзена. Первая мировая война вынудила семью в 1915 году эвакуироваться в Россию, где первоначально обосновалась в Харькове, но по мере приближения немцев Ханзены переехали в Омск. По мере отступления войны семья через Витебск вернулась в Харьков. В возрасте 16 лет Герта вступил в Союз коммунистической молодежи, а в 1939 году – в ряды Всесоюзной коммунистической партии большевиков.

В 1932 году Герта Ханзен окончила Харьковский санитарно-гигиенический институт и получила квалификацию врача. После обучения в высшей школе начала свою научную работу в качестве ассистента специальной лаборатории Института питания, результаты её научно-практической работы опубликованы в нескольких секретных сборниках. В 1936–1939 годах училась в аспирантуре кафедры фармакологии Украинского института экспериментальной медицины, специализируясь на токсикологии и фармакологии, и приступила к работе над кандидатской диссертации на тему «Патология и терапия интоксикации цианидами». Работа над диссертацией была продолжена и в последующие годы, в том числе в 1940 году в Риге, но работа пропала во время эвакуации Ханзен из Риги в июне 1941 года. Одновременно с обучением в аспирантуре Ханзен читала курс токсикологии будущим врачам. За это время было выпущено две публикации – одна секретная, другая – «Чувствительность сердца к гликозидам в состоянии экспериментального миокардита» увидела свет в 1941 году. Не обошлось и без партийного образования: в 1940 году Ханзен окончила Вечерний университет марксизма-ленинизма. Последовал радикальный поворот в жизни, который полностью изменил жизнь молодого учёного. По заданию партии ей пришлось сменить научную карьеру на должность советского функционера. В 1940 году, когда СССР оккупировал Латвию, молодых латвийских коммунистов перевели из провинциального Харькова на работу в Москву, а в конце года – в Ригу.

Во время командировки в Москву (вероятно, в конце июля – начале августа 1940 года) её встретил глава Народного правительства Латвии, микробиолог Август Кирхенштейн (Augusts Kirhenšteins, 1872–1963), который позже рассказывал Янису Страдыньшу, как «[..] познакомился с Ханзен в Москве как с гидом Интуриста ещё до установления Советской власти в Латвии. В то время она была «прикреплена» к делегации Латвийской Республики, но не говорила по-латышски или делала вид, что не знает языка. Поэтому Кирхенштейн был очень удивлён, встретив её позже в Латвии в качестве советника правительства, прекрасно знающего латышский язык!»

В 1940 году Герта Ханзен была направлена из Москвы на работу в Советскую Латвию. Здесь она изначально возглавляла отдел кадров Наркомата здравоохранения, перестраивая систему здравоохранения Латвийской Республики на советский лад. С началом боевых действий Второй мировой войны на территории Латвии Г. Ханзен эвакуировалась в Советский Союз, где вернулась к педагогической и научной работе в Украинском научно-исследовательском санитарно-химическом институте. В декабре 1942 года она была откомандирована на работу в аппарат Минздрава СССР. Когда в 1944 году советская власть вернулась в Латвию, сюда вернулась и Г. Ханзен. Она была назначена руководителем республиканской санитарной службы, а в конце 1945 года была назначена директором только что созданного Республиканского Дома санитарного просвещения, ставшего под её руководством организационно-методическим центром. В 1948 году Ханзен организовала и возглавила научно-исследовательскую санитарно-химическую лабораторию.

В честь 10-летия Латвийской ССР, в августе 1950 года Герта Ханзен была удостоена почётного звания Заслуженного врача Латвийской ССР за выдающиеся заслуги в области здравоохранения, а в 1951 году Ханзен была переведена в Совет Министров Латвийской ССР в качестве главного референта и руководителя группы здравоохранения и социального обеспечения, где проработала до тех пор, пока не стала директором музея.

9 февраля 1961 года референт Совета Министров Латвийской ССР Герта Ханзен была назначена директором Музея истории медицины имени Паула Страдыня. Медицинское сообщество было удивлено и высказывало различные мнения по этому поводу. Историк медицины и многолетний заместитель Герты Ханзен К.Э. Аронс (Kārlis Ēriks Arons, 1933–2005) считал, что «Герта Ханзен была типичным волюнтаристским руководителем советского учреждения. [..] Её не смущало собственное невежество в области истории медицины: номенклатурный назначенец мог руководить любым советским учреждением».

Много лет проработавшая в музее Айя Дирбе (Aija Dirbe, 1932–2014) однажды вспоминала, что директором стала посланная от Совета министров женщина – Герта Ханзен, от которой там хотели избавиться. Хотя та хорошо знала латышский язык, она говорила в основном по-русски, и, как и следующий директор музея Мария Лебедькова, Ханзен предпочитала принимать на работу людей, говорящих только по-русски.

Вспоминая свои первые годы работы в музее, историк медицины Арнис Виксна (Arnis Vīksna, 1942–2018)также изложил свое мнение о директоре: «Атмосфера в музее была довольно удручающей. Директор Г. Ханзен была универсальным советским номенклатурным работником на закате своей карьеры с музеем в качестве её последней остановки. Она поддерживала строгую трудовую дисциплину, что было совсем неплохо, но и ещё более строгий идеологический надзор, ибо без подозрительности и бдительности музей обойтись не мог. Для этого требовались лояльные сотрудники, которые рекрутировались из ветеранов, пришедших в музей отдохнуть после революционных или военных заслуг».

Наверное, представления о Ханзен как о директоре музея лучше всего завершить мнением академика Яниса Страдыньша (Jānis Stradiņš, 1933–2019), который хоть и считал нового директора догматичной дамой, признавал, что было бы трудно открыть музей без внедрившей строгую дисциплину Ханзен, «[..] назначение Ханзен директором музея не дискутировалось, это решение было принято Центральным Комитетом партии. Однако она была умелым администратором, по крайней мере, она не позволила вывезти фонды музея».

Главной задачей нового директора было подготовить экспонаты музея к переезду в новые помещения на улице Леона Паэглес 1 и оформить экспозицию музея, что не удавалось сделать ни в 1958, ни в 1959 году.

В основу экспозиции был положен хронологический принцип, разработанный Паулом Страдыньшем. Её начинала медицина так называемого первобытно-общинного строя (этномедицина), к которой был добавлен стенд, посвященный Китайской Народной Республике. Затем следовал Древний Египет, который был представлен копиями папирусов и реконструкциями хирургических инструментов. Согласно хронологии представлялись медицина Древних Греции и Рима и эпоха феодализма с диорамой средневекового города, где отображались применяемые в те времена методы лечения. За этим следовала экспозиция о развитии медицины в XVII, XVIII и XIX веках, величайшим сокровищем которой был изданный в 1555 году анатомический атлас Везалия “De Corpora Humanis Fabrica”. Современные представления о строении человеческого тела олицетворял изготовленный в ГДР стеклянный человек. Затем следовала экспозиция советского здравоохранения, рассказывающая о его развитии с первых лет существования Советского государства. Отдельный раздел экспозиции был посвящен той части Второй мировой войны, которую в Советском Союзе называли Великой Отечественной войной. Также была представлена медицина прибалтийских республик и большая экспозиция, посвященная популярным в своё время советским курортам Латвии.

Наибольшую трудность представляло собой создание экспозиции советской медицины, в которой безусловно должны были отразиться наивысшие достижения в развитии медицинской науки именно в Советском Союзе. Благодаря контактам Паула Страдыньша с советскими медиками в коллекции было несколько советских медицинских артефактов, однако осознанно и целенаправленно эта часть коллекции музея стала формироваться именно при новом директоре.

В учёном совете музея, которым вскоре после смерти Страдыньша недолгое время руководили профессор А. Биезиньш (Aleksandrs Bieziņš, 1897–1975), а затем академик П. Герке (Pēteris Gērke, 1904–1985), также не было единого мнения о тематических и хронологических рамках отделов музея. Но главная проблема заключалась именно в том, как лучше представить советскую медицину и здравоохранение, что на тот момент было решающим фактором для официального открытия музея.

Как вспоминал директор музея (1989–2005) К.Э. Аронс, из-за задержки открытия Музея истории медицины для посетителей Министерство здравоохранения направило его в январе 1960 года в музей в качестве научного сотрудника параллельно работе в Медицинском институте, а позже назначило заместителем директора музея по научной работе: «Когда я увидел музей, он был уже распланирован по этажам, но для так называемого советского отдела место не было определено. Оно появилось позже – при руководстве директоров Владимира Шмита и Герты Ханзен, а впоследствии несколько раз менялось».

 «Пришёл работать с радостью… но согласия с директором не достигли. Чтобы включить в экспозицию выданные различными университетами дипломы врачей, необходимо было спорить и аргументировать, а о медиках независимой Латвии вообще нельзя было упоминать [..] Экспозицию необходимо было согласовывать с Главлитом», – вспоминал К.Э. Аронс.

Несомненно, стиль управления Герты Ханзен был диктаторским, но в то же время она была дамой «с размахом», о чём свидетельствует её подход к пополнению музейных фондов. Она не мелочилась и закупала большие партии различных медицинских материалов, заказывала копии инструментов, ради пополнения коллекции музея сотрудничала со многими республиканскими институциями.

Изначально посвященная советской медицине коллекция не отличалась разнообразием материалов. В основном собирались фотографии советских медиков, что составило почти 30% поступивших единиц хранения. Добытые в спешке фотографии часто были плохого качества. Затем директор, получившая образование в Советском Союзе, вступила в активную переписку с бывшими сокурсниками, а также различными учреждениями здравоохранения СССР. В круг адресатов её переписки входили большинство учреждений Министерств культуры и здравоохранения СССР, а также учреждений здравоохранения дружественных Советскому Союзу стран. За несколько лет коллекция советской медицины выросла в несколько раз и составила около 44% от общего объёма фондов музея. Уже с самого начала Музей истории медицины имени Паула Страдыня стал крупнейшим отраслевым музеем Советского Союза, а со временем выдающиеся медики сами стали считать за честь передавать свои личные коллекции и архивы в наследство музею в Риге.

Следующая директор музея Мария Лебедькова, принятая в те годы на работу в музей студенткой старших курсов Медицинского института, вспоминала о создаваемой в 1960 году экспозиции советской медицины: «[…] увидела пять удивительных экспозиционных залов, на стенах которых красовались только портреты советских медиков, настоящей музейной структуры и концепции у экспозиции, посвящённой советской медицине, ещё не было. Заслуга в их разработке принадлежала К.Э. Аронсу, В. Огсу и заслуженному врачу Г. Ханзен».

Во времена Ханзен у музея сформировался общественный актив, в котором участвовали 130 врачей, фармацевтов и историков. Музей стал методическим центром истории медицины и учебной базой для студентов. Налаживались контакты с другими странами – Кубой, Чехословакией, ГДР и даже США.

Сильной стороной Герты Ханзен было её умение работать с общественностью, хотя в основном она ограничивалась предоставлением информации о деятельности музея. Она умела привлечь прессу к освещению важнейших событий в жизни музея. Директор с удовольствием рассказывала и писала о музее, рекламировала его деятельность, давала интервью и выступала на различных мероприятиях. За день до открытия музея, 19 июля 1961 года в газете «Голос Риги» (“Rīgas balss”) была опубликована статья Г. Ханзен «Завтра откроется музей», в которой директор дала обзор того, что было сделано, и о планах музея на будущее. За вступительной статьей директора последовал более подробный репортаж А. Пуце о музее с большим количеством фотографий. Некоторые запечатлённые на них объекты, например, «чума в средневековом городе», можно видеть в музее до сих пор. 20 июля, в день официального открытия музея директор доложила о перспективах его развития. После официального открытия множество восторженных строк можно было прочитать во многих публикациях латвийской прессы.

Музей в Риге вызвал большой интерес, поэтому директор часто встречалась с ведущими медиками Советского Союза и иностранными делегациями. Вскоре после открытия в 1961 году музей посетил президент Академии медицинских наук СССР профессор Николай Блохин (1912–1993), записавший в книге почётных гостей музея: «Музей – это большой вклад в развитие медицинской науки». В 1964 году в музее гостил вице-президент Академии наук Кубы Хосе Лопес Санчес (José López Sánchez, 1911–2004), сформулировавший свой отзыв словами – «Одна из жемчужин мира». В 1966 году в Западном Берлине прошел ХХ Конгресс Ассоциации истории медицины. Публикацию Герты Ханзен о деятельности и перспективах музея можно найти в сборнике тезисов конгресса, опубликованном двумя годами позже.

Ханзен умела произвести впечатление эрудированной и знающей личности, а создав в музее мемориальный кабинет Паула Страдиньша, смогла убедить общественность в том, что именно она является хранителем его наследия и продолжателем деятельности. Музей стремительно развивался. В следующем 1962 году состоялась выставка медицинского оборудования, которая отразила выдающиеся успехи советских кардиохирургов, а посетителям продемонстрировали так называемое «искусственное сердце». В 1963 году открылась экспозиция о китайской народной медицине. В последующие годы было проведено несколько выставок, посвященных развитию советской медицины и заботе Коммунистической партии о здоровье населения. Кульминацией работы Герты Ханзен в музее стала первая в Советском Союзе экспозиция космической биологии и медицины, открытая в 1971 году.

За двенадцать лет руководства Г. Ханзен в Музее истории медицины было создано 19 экспозиций о медицинских учреждениях СССР и Латвийской ССР, более 30 передвижных выставок, создан методический отдел передового опыта. Коллекция музея увеличилась с первоначальных 38 900 единиц на 1 июля 1961 года до 67 300 единиц в 1966 году. Его узнаваемость и престиж выросли как в музейной системе Латвии, так и в медицинских кругах Советского Союза. Сегодня объективно оценивая двенадцать лет руководства музеем Гертой Ханзен, конечно, нельзя отрицать политико-идеологическую направленность его развития, полного умалчивания достижений латвийской медицины в межвоенный период. Однако было сделано главное – стараниями сотрудников музея были сохранены перенятые от родственников ценные реликвии латвийской медицины: коллекция гинеколога профессора Эрнеста Путниньша (Ernests Putniņš, 1867-1962), широкий спектр психиатрических материалов, собранных доктором медицины Арнольдом Лаксбергсом (Arnolds Laksbergs, 1901–1983), личные вещи и предметы дантиста и общественного деятеля профессора Карлиса Баронса (Kārlis Barons,1865–1944). Именно при Ханзен были заложены основы обширной коллекции советской медицины, в которую помимо реликвий обычных врачей, вошли и медицинские раритеты: в 1966 году – «двухголовая собака» Демихова, в 1965 году – личные вещи главного врача знаменитой больницы Склифосовского, хирурга Сергея Юдина (1895–1954), который в 1948 году был осуждён как английский шпион, в 1968 году – личные вещи и картины офтальмолога Владимира Филатова (1875-1956).

Время руководства Г. Ханзен Музеем истории медицины имени Паула Страдыня часто описывают субъективные свидетельства и публикации советской эпохи, что затрудняет создание научно обоснованных портрета её личности и характеристики деятельности. Начавшееся исследование документов Музея истории медицины свидетельствует о довольно заметном следе, который оставила в его истории типичный по стилю своей работы советский функционер Герта Ханзен.

Опубликовано: ноябрь 2021 г.